Непокорная жена - Страница 11

Вдруг Тэг громко залаял и раздался звонок в дверь. Бэль пошла открывать и обомлела, когда увидела на пороге Кристо Равелли.

– Мисс Брофи, – поздоровался он. Его лицо было напряжено, но все так же прекрасно.

– Бэль, – поправила она его резко.

Кристо посмотрел на шелковистые волны ее огненных волос, струящихся по плечам, на завораживающие зеленые глаза, которые казались еще выразительнее на фоне ее фарфоровой кожи лица с тонкими чертами. При отсутствии безвкусного макияжа она была поистине изумительна. Кристо понял теперь, что именно эту девушку он видел гуляющей на лужайке в день своего приезда.

Неожиданно Тэг вырвался на порог и попытался вцепиться в его ногу. Бэль нагнулась, приговаривая без особого энтузиазма:

– Фу, Тэг, фу!

Кристо казалось, что собака не прочь съесть его живьем, так рьяно она на него набросилась.

– Оттащи его, – послышался голос пожилой женщины из холла.

Бэль схватила пса и взяла его на руки, пытаясь успокоить разъяренное животное.

– Входите, мистер Равелли, – пригласила его Иза Келли, подойдя к двери.

Глаза Бэль вмиг превратились в грозовое море.

– Я не собиралась его…

– Мистер Равелли – гость, – строго сказала бабушка. – Он зайдет, и вы поговорите, как нормальные, цивилизованные люди.

Кристо перешагнул через порог и оказался в царстве розового цвета: розовые стены, ярко-розовые диваны, украшенные чрезмерным количеством бахромы, множество букетов из неживых цветов алого оттенка.

– Я не люблю собак, – признался он, присаживаясь на изрядно потертый диван.

Кудрявый черноволосый карапуз подошел к нему, взобрался и уселся рядом.

– Не надо, Франко, – сказала Бэль.

– И детей, – без тени смущения добавил Кристо.

Франко беззастенчиво рассматривал Кристо. У малыша были такие же глаза, как у Гаэтано, и потому мужчине было не по себе от его взгляда.

– Дядя, – произнес мальчик таким тоном, будто сделал величайшее открытие.

– Он не привык видеть мужчин в доме, – пояснила девушка, выпуская из рук собаку, чтобы унести маленького брата с собой на кухню.

– Приготовь мистеру Равелли черный кофе, – вдогонку ей сказала Иза.

Бэль мысленно выругалась, но понимала, что бабушка была права. Им с Кристо действительно надо поговорить начистоту, раз уж теперь он знает всю правду.

Когда она вновь появилась с подносом, на котором стояли чашки с кофе и печенье, Кристо резко встал:

– Я не хочу, чтобы вы обращались в суд по поводу установления отцовства детей.

– Да что вы. – Ни один мускул не дрогнул на лице девушки, когда она услышала это заявление. Ничего другого она и не ожидала. – Мои братья и сестры имеют право получить то, что причитается им по закону.

– Несколько лет назад Гаэтано продал большую часть своего имущества и вложил все деньги в иностранные трастовые фонды. Ни один суд в Ирландии не сможет получить доступ к ним. Возможно, вам удастся получить право распоряжаться от имени детей деньгами от продажи Мэйхилла, но, думаю, вам не хватит надолго этого для содержания детей.

– Я не требую для них несметных богатств, – ответила Бэль.

– У меня есть идея получше, – сказал Кристо.

– Уж кто бы в этом сомневался, – с иронией в голосе произнесла Бэль, опершись спиной о кухонную дверь и скрестив руки на груди.

Она выглядела очень худой в обтягивающих потертых джинсах и черной майке. Взгляд Кристо был невольно прикован к ее белоснежному обнаженному плечу. Белизна ее кожи резко контрастировала с яркими глазами и волосами. Неожиданно для себя мужчина почувствовал, как его плоть твердеет, и разозлился на себя, ведь это было чрезвычайно неуместно.

– Я предлагаю определить сумму компенсации для ваших братьев и сестер, если вы откажетесь доводить дело до суда, – с нажимом произнес он.

– Нам не нужна милостыня от вас, мистер Равелли, – запротестовала девушка, гордо вздернув подбородок.

– Это не милостыня. Как вы сами сказали, они дети моего отца, и я готов пойти на уступки, которые будут на благо для нас всех. Судебное разбирательство опозорит честь моей семьи, – признался он.

– Почему я должна беспокоиться об этом? – хладнокровно спросила Бэль.

– Публичность – обоюдоострый меч, – предупреждающим тоном пояснил он. – Пресса любит грязь. Ваша мать будет представлена не в самом лучшем свете. По меньшей мере трое из ее детей были рождены, когда Гаэтано еще был женат.

При этом напоминании лицо Бэль залилось легким румянцем.

– Пусть даже и так. Они уже не смогут навредить маме. А мне надо думать о будущем детей. Я хочу, чтобы они носили фамилию Равелли.

– Ни один суд не поможет вам добиться этого, ведь родители детей не состояли в браке, – возразил Кристо, раздраженный ее упрямством. – Вы ведете себя неразумно. Если вы откажетесь от суда, то, не волнуйтесь, я не поскуплюсь. Это лучшее предложение, на которое вы только можете рассчитывать.

– Простите, что у меня так мало к вам доверия. Но сегодня, после того, как я узнала, что ваш отец ввел мою мать в заблуждение по поводу владения коттеджем, я поняла, что не стоит доверять никому из семьи Равелли.

– Я не позволю вам вынести на всеобщее обозрение эту мерзкую историю, – грубо выпалил Кристо. – Если вы все же пойдете на это, то я буду бороться с вами до конца. Предупреждаю вас – вы не захотите иметь такого врага, как я.

– Делайте что хотите… Я все равно обращусь в суд, – слабым голосом ответила Бэль. – Нам нечего терять, но у нас есть шанс что-то приобрести.

– Что вы хотите получить, если откажетесь от этой идеи? – прорычал Кристо, внутренне содрогаясь от нависшей угрозы, осознавая, какой урон это нанесет его брату Зарифу.